Шел день шестой. В последнем звуке гаммы
из глины, воздуха, воды, огня
по прихоти своей Господь творил Адама -
а в нем тогда уже лепил меня.
Все то, что в праотце кипело и болело
извечной болью, грешной и земной,
печально долгим звуком гаммы пело -
уже тогда все это было мной.
Шел день шестой, но длани простирая
в грядущее, навеки прокляня,
Господь Адама изгонял из Рая -
а вместе с ним он выгнал и меня.
Рай обернулся кровью, потом, хлебом,
поверил я, что мне не нужен Храм.
Но до сих пор ладони тянет к небу
во мне живущий праотец Адам.
И в день шестой, склонившись над строкою,
который век я жду седьмого дня.
Душа болеет жаждою покоя:
воды и глины, воздуха, огня.